Главные слова - Страница 3

— Что это такое? — спросила Маргарет.

— Это мое новое творение, — призналась Трейси и предусмотрительно накрыла коробку крышкой. — Я назвала его «Зов страсти».

— Звучит эротично. Я в восторге, — похвалила Маргарет, и ее губы тронула довольная улыбка. — Из чего оно сделано?

— Из ореховой смеси со сливочной помадкой и карамелью, сверху все полито белым шоколадом, — доложила Трейси и про себя добавила: и кое-каких индийских специй, стимулирующих либидо того, кто попробует печенье.

— Ммм, — промычала Маргарет с вожделением, и любопытство в ее глазах сменилось алчным блеском.

Прежде чем Трейси успела что-либо сказать, ее сестра проворно приподняла крышку и цапнула печеньице, обильно посыпанное кокосовой крошкой. Маргарет осторожно поднесла лакомство ко рту и втянула носом его аромат.

— Пахнет восхитительно. Могу поспорить, что и вкус отменный. — И она открыла рот.

— Не-е-т! — закричала Трейси в испуге, вложив в крик всю силу страсти, и метнулась к сестре, едва не сбив ее с ног.

К счастью, Трейси оказалась достаточно проворной. От неожиданности Маргарет застыла, и Трейси, воспользовавшись заминкой, вырвала у нее злополучное печенье, прежде чем Маргарет успела его отведать.

— Бог мой, Трейси, что происходит? — Маргарет нахмурилась. — Оно что, отравлено?

Не отравлено, но от этого не легче. Трейси решительно захлопнула крышку коробки.

— Ты что, не можешь не тащить в рот все подряд?! — возмутилась она, с укоризной глядя на сестру.

Привычка Марго снимать пробу со всех сластей, попадавших ей под руку, порой бесила Трейси. Тем более она не могла позволить себе проводить опыты на сестре.

— Зря ты так. Мне очень трудно угодить, и я не стану есть то, что выглядит и пахнет непривлекательно, — проскулила Маргарет обиженно, но озорной блеск ее глаз выдавал притворство.

Трейси смущенно опустила голову, понимая, что ее странное поведение не могло не заинтриговать сестру. Но что ей оставалось делать? Только что она спасла либидо Маргарет от незапланированной встряски. Посвящать кого-либо в свой секрет Трейси еще не была готова. По крайней мере, сейчас, пока она не провела тщательные испытания. Трейси лихорадочно обдумывала, как объяснить сестре свой необычный поступок.

— Прости, Марго, я не предполагала, что так получится. Дело в том, что это печенье не предназначено для дегустации.

Маргарет театрально надула губки.

— А я-то думала, что являюсь твоим официальным дегустатором! — Обещаю, что ты попробуешь их первой, как только я приду к выводу, что добилась желаемого результата.

Трейси торопливо сунула коробку с запретным лакомством в сумку, намереваясь отнести домой, чтобы ни у кого не возникло соблазна попробовать печенье без ее ведома.

— Ладно, — смирилась Маргарет и дружелюбно обняла сестру.

Трейси расплылась в улыбке. В детстве сестры заключили соглашение, что объятия после ссоры означают, что все забыто и прощено. Эту традицию они соблюдали и став взрослыми.

— Удачи тебе сегодня, — пожелала Маргарет. — Позвони мне, когда вернешься домой. Хочу знать, как все прошло. Договорились?

— Не сомневайся.

Покачивая стройными бедрами, Маргарет двинулась на выход. Трейси проводила сестру взглядом и только покачала головой, заметив, как та подхватила по пути слойку с повидлом.

ГЛАВА 2

Ее улыбка покорила Эдварда Беркли ничуть не меньше, чем сласти, которыми она потчевала собравшихся. Обольстительный изгиб ее губ то и дело притягивал его взгляд. От переливов ее грудного смеха в нем вспыхивали искорки желания.

Столь мгновенная физическая реакция стала для Эдварда полной неожиданностью. Ничего подобного он прежде не испытывал. Женщина, способная завлечь его озорной улыбкой, заливистым смехом и сиянием голубых глаз, разжигала его любопытство. В последние годы Эдвард устал от поползновений дам, строивших хитроумные планы получить его фамилию. Эта незнакомка представлялась ему иной. Она казалась дуновением свежего весеннего ветра.

Эдвард залпом выпил бокал сухого вина, надеясь потушить пожар вожделения, охвативший его тело. Его слух улавливал обрывки деловых разговоров, но мысли Эдварда витали в иных сферах, а глаза пристально следили за миловидной молодой женщиной, дружелюбно общавшейся с посетителями. В черной юбке и в лимонного цвета блузке она грациозно передвигалась за накрытым накрахмаленной скатертью столом, ломившимся от изысканных десертов, и проворно обслуживала гостей. Эдвард принял ее за официантку, приглашенную для обслуживания традиционного приема, устраиваемого мэром города для бизнесменов. Под ее незамысловатым нарядом угадывалось роскошное тело с высокой полной грудью, крутыми бедрами и длинными стройными ногами. В уютных объятиях такой женщины мужчина мог забыться на долгие часы, дни и даже годы.

Эта женщина, которую Эдвард мысленно назвал Шоколадницей, казалась ему воплощением природной красоты и безыскусности, столь редко встречаемой среди представительниц слабого пола в тех кругах, где он вращался, что делало ее еще привлекательнее в его глазах.

Протянув одному из страждущих кусочек торта, щедро сдобренный взбитыми сливками, Шоколадница на минуту подняла глаза, и их взгляды встретились. Пристальное внимание Эдварда привело ее в замешательство. Она как будто испугалась, и приветливая улыбка на ее губах дрогнула. Она даже украдкой огляделась по сторонам, как бы желая удостовериться, что именно она является предметом его интереса. Убедившись в этом, Шоколадница неуверенно улыбнулась.